▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬
СВЯТЫНи и
достопримечательности
СИЗЬМы
▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬
Программа «Святыни села Сизьма»
Как
проехать к часовне Ксении. Сизьма: карта,
схема проезда к дер. Соловарка, св. источнику
Церковь Николая Чудотворца в селе Сизьма
(Больше-Сиземская церковь)
Старинное русское село Сизьма… Некогда купеческое и очень богатое… В те, в общем-то и не
такие далекие времена, самая значительная часть жизни жителей села была связана
с храмом.
Тогда церковь была единственным
духовно-просветительным и культурным центром. Она участвовала в жизни крестьян
ничуть не меньше, чем работа и труд. На широкой крытой паперти-притворе
совершались приходские суды, заключались контракты на поставку товаров между
купцами-торговцами, собирались мирские сходки, в плохую погоду здесь находили
приют нищие. В трапезной части церкви в престольные и двунадесятые праздники
прихожане справляли трапезы – застолья-братчины. Здесь же устраивались
свадебные и поминальные пиры. Позже в трапезных проводились Богослужения. Для
этого у восточной стены строились алтари-приделы. В храме люди крестились,
учились вере, молитве и грамоте, узнавали новости, обсуждали дела, слушали и
учились хоровому пению. Здесь же зачитывались государственные указы. Церковь
была и местом знакомства людей, тут порой девушки встречали своего суженого, с
которым соединяли дальнейшую судьбу. Очень объединяла и сближала людей общая
молитва, общая надежда на временные и вечные блага, на земную и Небесную защиту.
Возвращаясь из храма, все обязательно заходили на приходское кладбище, чтобы
вспомнить своих близких, друзей и знакомых. Крепкая духовная связь прихожан со
своим храмом накладывала на их отношения друг с другом определенный отпечаток.
Святым делом считалось помогать друг другу, жить благочестиво и братолюбиво.
История сиземской церкви тесно
переплетается с историей самого села.
О дате возведения самого древнего храма
нам известно из писцовой книги Кирилло-Белозерского монастыря, где под 1460
годом значится «...Кириллова монастыря волость Сизьма... в погосте Козьем
церковь Никола Чудотворец клетска, да двор монастырский, живут в ем приказщицы, да три двора, хоромы гнили...». Деревянная
церковь, о которой идет речь, была, вероятно, построена сразу же после того,
как белозерский князь Михаил Верейский (сын Андрея Можайского и внук Дмитрия
Донского) пожаловал Сизьму обители преподобного Кирилла.
Затем этот погост неоднократно
упоминается в 16 веке.
Начало 17 века было для нашего
государства «смутным временем». Польско-литовские отряды все дальше и дальше
вторгались на север, разоряя города и села. Была сожжена Вологда,
Спасо-Прилуцкий монастырь и др. Шайки Лжедмитрия двинулись по сиземской дороге
на Кирилловский монастырь, пленявший их несметными сокровищами, хранящимися в
храмах и ризницах. Алчные толпы совершили на него нападение, но так и не смогли
взять древнюю обитель. Но всему монастырскому хозяйству был нанесен огромный
урон. Не миновала печальной участи и Сизьма. Два погоста с 12 деревнями,
входившими в ту пору в состав Сиземской волости, были сожжены.
В сотной с писцовых книг монастыря за
1612 год сказано про погост при ручье Козьем (нынешнее село Сизьма): «Весь
погост разориша, двор скотинный пожгоша, да и люди в церкви пожгоша, попу главу
отсек, а кой остался, то в лес убег...». Из этой летописи ясно, что погост был
полностью разорен, а народ, находившийся в церкви на богослужении, был сожжен.
Вероятно, нападение было совершено в воскресный день, так как в храме шла
служба. В обычные же дни не служили – народ трудился.
Оставшиеся в живых люди, получив
благословение архимандрита Кириллова монастыря, на святом месте строят новый
храм. Летописец сказал об этом так: «...И церковь на крови о верхе
построиша...». «О верхе» – так, вероятно, в старину назывались шатровые церкви,
которые свои шатры возносили далеко вверх. Чтобы натопить зимой такую высокую
церковь, требовалось очень много дров. Вот поэтому рядом с шатровой
строится небольшая теплая церквушка.
В деловой письменности Белозерского
уезда (вторая половина 17 века, примерно 1678 год) упоминаются на погосте две
церкви «...Никола чудотворец, ставлена на крови о верху, да Покрова Пречистыя
Богородицы клетска...».
В начале 18 века на погосте происходит
раздел церквей на приходские и кладбищенские.
Приходскими остаются прежние храмы, а
кладбищенские строятся на соседнем холме – Воронце. У подножья холма со стороны
Козья-ручья располагалось кладбище.
В 19 веке сизьмичи решили построить каменный
храм. Они долго совещались, где же его разместить. Кстати, Сизьма и стала
называться именно селом после постройки здесь каменного храма.
Существующее в настоящее время церковное
здание построено в 1873 году на месте разобранной Никольской деревянной церкви.
Храм был построен на внушительные вклады сиземских купцов-торговцев, не
жалевших на это святое дело денег. Им хотелось, чтобы храм был как можно лучше,
красивее и просторнее и стал венцом села. Представляется, что им это удалось.
Трехсвятская зимняя церковь в 1885 году
была заменена каменной часовней Фрола и Лавра. Церковь с часовней в конце 19
столетия обносят большой каменной оградой, за которой располагается и сельское
кладбище. Красивы были северные ворота ограды, выполненные в виде торжественной
трехпролетной арки, завершавшейся небольшой главкой с крестиком. С запада от
церкви на площади были выстроены деревянные лавки, сделавшие это место
сосредоточением торговой у жизни богатого села.
Что же случилось с церквами на
Воронцовой горе мы, к сожалению, не знаем. Летописные источники об этом
умалчивают.
Нынешняя церковь Николая Чудотворца
внушительна по своим размерам. Ей принадлежит важная роль в создании силуэта
села. Словно белоснежный корабль вечности, плывущий по бескрайним просторам
житейского моря, церковь гордо вознеслась над сей
округой. Даже холм, на самой высокой точке которого стоит храм, превратился в
своеобразный природный пьедестал для замечательного памятника зодчества. Храм
поражает совершенством, торжественностью и изяществом. Облик его прост и
выразителен.
Внутреннее убранство храма не
сохранилось. Судить о нем можно только по церковным книгам и рассказам
старожилов. Нижняя церковь (отапливаемая) – во имя святителя и чудотворца
Николая, архиепископа Мирликийского. Она перекрыта плоским потолком, поэтому
внутреннее помещение кажется по-домашнему простым и уютным. Только глубокие
распалубки над окнами и дверными проемами производят впечатление массивности и
тяжеловесности.
В трапезной части был устроен придел в
честь святых страстотерпцев Христовых Кирика и матери его Улиты. Служба в нем
совершалась один раз в год 28 июля, в день их памяти.
Велико почитание Николая Чудотворца в
Сизьме. Как мы видим, церкви стали именоваться его именем, начиная с 15 века. В
народе же он слыл деревенским святым, и поэтому в каждом доме был его образок.
19 декабря – в Николин день –
совершался вокруг храма крестный ход при большом стечении народа с чтимой
иконой угодника Божия. Увешена она была отшитыми полотенцами, концы которых,
украшенные кружевами, тащились по земле. Икона в
серебряном чеканном окладе с драгоценными камнями и позолотой переливалась в
лучах зимнего солнца.
Не менее почитаются сизьмичами и святые
мученики Кирик и Улита. На протяжении многих столетий обращался к ним народ со
своими скорбями и печалями, в общенуждии и напастях. Им молились «об избавлении
от стрелы летящей, от вещи во тьме приходящей, от злого лихого человека отныне
до века». Молились святым мученикам и «о сохранении во
лесу и во поле скота от зверей и от лихов». Недаром многие обещальные праздники
в деревнях Сиземской волости были посвящены этим святым.
Но возвратимся к осмотру храма. Две
широкие парадные лестницы с перилами соединяли нижнюю паперть с верхней.
На одной из них стоял каменный крест с
изображением распятого Господа Бога нашего Иисуса Христа.
Как гласит предание, этот каменный крест приплыл по реке против течения...
Позже эта святыня была разбита на части и служила фундаментом одного из домов
Сизьмы.
Центральный престол верхнего храма
(главного в церкви) был освящен в честь Казанской иконы Пресвятой Владычицы
нашей Богородицы и Приснодевы Марии «приятельницы сирых, странных
предстательницы, скорбящих радости, обидимых покровительницы, убогих
заступления, алчущих питательницы». Диковинным был искусно сделанный иконостас
с резными колонками, увитыми букетами райских цветов и с фигурками ангелов
взмывающих ввысь. По обеим сторонам царских врат стояло по архангелу, искусно
выполненному из дерева и позолоченному. В одной руке каждый из них держал
свечу, а другая была прикреплена к створкам царских врат так, что когда двери
открывались, руки архангелов поворачивались вместе со створками дверей.
Казалось, что они сами их открывают. Иконы в иконостасе стояли в пять ярусов.
В конце 19 – начале 20 века храм был
расписан. Потом живопись забелили. Кое-где из-под побелки роспись проступает.
Хорошо видны изображения евангелистов Луки, Марка, Матвея и
Иоанна Богослова между круглыми окнами, каждое из которых помещено в
узорчатую рамку с каемкой. Трапезная часть верхнего храма была расписана на
темы из жития Николая Чудотворца. Возможно, когда-нибудь реставраторам удастся
вернуть эти замечательные фрески, так тонко и умело выполненные неизвестным
художником.
Церковь считалась самой богатой в
округе. Ослепительно горели на солнце золотые ажурные кресты. Голубой,
осыпанный звездами купол, сиял и переливался.
Но вот наступили тридцатые годы,
Свято-Казанская-Николо-Кирико-Улитская церковь закрывается в числе последних в 1939 году. Полетели на землю золотые кресты с
куполов, разбиты вдребезги многопудовые колокола. Топорами сдирали с икон
дорогие оклады. Иконостас отрывали от стен железными ломами. Иконы летели на
пол и раскалывались пополам. Храм стонал. Скорбящие лики мучеников и святых,
перед которыми отцы, деды и прадеды молились о продлении рода человеческого,
безмолвно взирали на безумцев, потерявших совесть и разум. Тем было всё
нипочем. На церковном кладбище возле храма прямо на могилах был разведен
большой костер. В него полетели скульптуры ангелов, запрестольные хоругви.
Сгорел в прожорливом пламени и церковный фонарь из слюдяных чешуек – светильник
веры православной. На костер была возведена святая Русь, история и культура
русского народа. И в этом огне сгорала в людях вера, а, главное, совесть. Бог
знает, куда подевались с тех пор дорогие оклады с икон, массивный напрестольный
золотой крест, серебро и золото из парчовых облачений. А оставшимися иконами
топили в школе печи. То, объясняли людям, опиум для народа. Думали, что
избавляют ребят от заблуждений, а оставили без милосердия и сострадания.
Что же стало с церковью? Якобы от имени
крестьян в ней устроили клуб. Постепенно церковное здание стало разрушаться.
Клуб перебрался в новый дом. А в церкви устроили склад. Но и для склада она уже
не годилась, текла крыша. И опять храм остался пуст. Гибла церковь от
человеческой дикости, нерадения, пренебрежения и равнодушия. Сотни людей
ежедневно проходили мимо ее. Никому и дела не было до униженного и
оскверненного храма. Школьники, пробегая мимо, запросто
могли швырнуть камнем по окнам. Женщины, набив в магазине сумки, не замечая
церкви, проходили под ее стенами. Мужчины располагались на церковном погосте,
чтобы пропустить по стаканчику. Запустение стало родным и привычным. Оно не
резало глаз и не ранило душу.
Но все равно храм оставался самым
величественным зданием села. Безобразные современные коробки магазина и клуба
(это самые грандиозные стройки в колхозе) выглядят по сравнению с ним жалкими.
За семьдесят лет на нашей земле не появилось ничего прекраснее храма. Церковь
была подобна телу, только что снятого с креста Христа. Раны кровоточат: сквозь облупившуюся штукатурку проступает красная кирпичная кладка.
Спаситель воскрес, а хватит ли силы воскреснуть у нашей церкви, у нашего храма?
Хочется верить, что крестные ходы и многолюдные богослужения станут великим
утешением для верующих. Что получат они от Господа Бога исцеление, бодрость
духа и новые силы на предстоящие труды. И снова храм-красавец будет главным
украшением старинного русского села.
В настоящее время полностью восстановлен
интерьер нижнего храма и резной иконостас. Постепенно приобрел первозданный вид
верхний летний храм на втором этаже: установлен новый иконостас, возведены хоры
для певчих, стены оштукатурены, заняли свои места
иконы, подсвечники. С августа 2006 года здесь уже проходят службы. Меняется и
внешний вид храма: восстановлены купола и кресты на них, стены приобретают
нарядную белизну, отремонтирована вторая паперть, на колокольню поднят купол со
шпилем. Восстановление церкви Николая Чудотворца было выполнено в полном
соответствии с ее первозданным видом.
По публикации Владимира Егорова
История каменного Животворящего креста,
приплывшего
по реке
Одной из святынь Больше-Сиземского храма
являются каменные части от Честного
и Животворящего Креста Господня, который в 1875 году приплыл по реке против
течения.
Легенда гласит, что плыл он по водам
Шексны, низовьям Сизьмы, притоку Сизьмы речке Лапсаре, на которой и стоит
Богохранимое село. Жители деревень и сел, находящихся по реке Шексне и в устье
Сизьмы, крест этот ловили, но так и не смогли взять. Для одних он становился
невидимым, от других уходил под воду, от третьих быстро уплывал.
У деревни Андрюшино (напротив Ирмы, ныне
Еремеевское поселение) крест три дня и три ночи стоял на воде возле церкви, но
люди не смогли к нему приблизиться из-за огня, который от него исходил, и лишь
только жителям Сиземской волости Всемилостивый Господь явил свою неизреченную
милость.
14 августа 1875 года, когда местные
крестьяне косили траву по берегам Лапсары, они увидели над водой движущийся
огненный столб. И когда они со страхом подошли ближе, перед их взором предстал
плывущий против течения реки каменный крест, который около их остановился.
Поднявшись от воды на локоть и встав
вертикально, он повернулся ликом распятого Христа в сторону Божьего храма села
Сизьмы и трижды осенил его. Священник Александр Кедровский вместе с прихожанами
крестным ходом отправился на место приплывшего креста.
После молебна крест положили на подводу,
запряженную двумя лошадьми, и решили было везти его в
Андрюшинскую церковь. Но когда подвода поравнялась с Сиземским храмом, лошади
неожиданно встали, удерживаемые, видимо, Божьей силой. И как их ни гнали, ни
перепрягали, так и не могли сдвинуть с места. Это послужило знамением тому, что
крест должен пребывать в храме села Сизьма.
А он обладал чудесной силой исцеления.
Человек заболевал или скотина, крест омывали и воду испить давали, мазали
больные места.
Когда храм был закрыт, крест разбили на
части. До наших дней сохранились некоторые его осколки, и люди идут к нему за
помощью и исцелением до сих пор. Проверено опытом, что если прислониться к нему
и постоять, боль пройдет!
Трагические события Смутного времени
Это произошло в один из октябрьских дней
1996 года в Николо-Казанской церкви села Сизьма, где
уже несколько лет шли реставрационные работы. Во время переборки пола на первом
этаже глазам работающих открылся вдруг старинный
склеп...
Нет, никакого золота, драгоценностей и
прочего антиквариата здесь не было и быть не могло. Для сизьмичей, которые очень хорошо знают историю своего края,
содержимое склепа загадкой не было.
Появление его относится к 1612 году, то
есть к тому времени, когда поляки, разграбив Вологду, блуждали по всем
окрестным селам и добрались до Сизьмы.
Остановившись в Больше-Сиземском погосте
при ручье Козьем (так называлось село до 1780 года), поляки затребовали злато и
серебро от предков наших нынешних сизьмичей. Но не получили ни того, ни
другого. Священнику (в летописи его имя не упоминается) отрубили голову и
сбросили с колокольни, а его семилетнего сына Романа утопили в речке Лапсаре. В
народной памяти это место издавна называлось Ромкина топь, а впоследствии –
Ромкино кладбище.
Жителей погоста, которые находились на
богослужении в церкви Николая Чудотворца (тогда она была еще деревянной),
сожгли живьем... Немногие спасшиеся после такого страшного злодеяния сизьмичи
собрали пепел и похоронили его в специально сложенном склепе, над которым
немного погодя вновь была возведена деревянная церковь, также посвященная
Николаю Чудотворцу.
Вот именно этот склеп – могилу – и нашли
при вскрытии пола. Она, к счастью, осталась непотревоженной за все годы
атеизма.
Когда пол был вскрыт, то сизьмичи
увидели крест, обветшавший за столь долгое время. Был изготовлен такой же новый
и установлен на плите склепа, а прежний был положен рядом.
Эта находка
будто весточка от живших когда-то на нашей русской земле людей. Святыня духа.
Ей пришли поклониться многие сегодняшние жители сиземского края. А потом
старинный склеп вновь скрылся от глаз людских. Нельзя тревожить сон навечно
почивших...
Чудесно обновляющиеся иконы
В Больше-Сиземском храме есть такие
достопримечательности, чудо которых даже московские реставраторы раскрыть не смогли.
Дело в том, что иконы одна за другой обновляются. Рассказывает Владимир Егоров:
– Когда стали храм восстанавливать, наша
местная жительница Клавдия Крутикова из деревни Плосково принесла черную, как
уголь, большую доску. Она ею кадку со щами закрывала. Но помнит, что во время,
когда церковь закрывали, сизьмичи, кто что мог, спрятали от варваров по домам.
Вот и ее мать принесла эту доску. Но что это было, икона или столешня от стола,
она не ведала, но раз была взята отсюда, сюда ее бабушка и вернула, наказав:
"Может, у вас деньги появятся или сами нарисуете икону, а может, будете
поить бабушек чайком". У нас денег не было, и мы подняли ее на второй
этаж, где она два года и пролежала. А однажды я поднялся и увидел, что на
черной столешне стал появляться лик Божьей матери. О том, что икона стала
обновляться, я рассказал жителям села, но мне никто не поверил. И вот эту икону
мы перенесли в храм, и на глазах у всех она год за годом обновлялась без
какой-либо реставрации. Сейчас еще небольшие темные пятна остались только на
ликах младенца и самой Божьей матери, но и они становятся все меньше заметными.
Следующая обновивишаяся икона –
Рождества Христова. Она тоже была черной доской, и неизвестно каким образом
картинка восстановилась.
– В Сизьму приезжали реставраторы из
Москвы посмотреть на нее, – рассказывает Владимир Валентинович. – Так вот эта
икона обновляется совершенно неподдающимся для человеческого понимания образом.
Она была в глубоких трещинах, но разрывы стягиваются, разлаживаются сами по
себе. Такое невозможно сделать никаким клеем или краской. А с Рождества
прошлого года на ней стал проявляться еще и красный цвет.
Третье чудо – икона Серафима Саровского.
Она тоже была до поры до времени черной доской. В 1995 году в Сизьме ломали
старый дом. На дворе в окошке, через которое выкидывали навоз, была прислонена
черная доска. Владимира Валентиновича заинтересовало в ней то, что шконки на
доске были как у иконы, но каких-либо других признаков иконы не было. Но он,
руководствуясь полученным опытом, решил повесить ее в храме. Так получилось,
что по размерам она была одинакова с образом Серафима Саровского, который
находился в церкви, поэтому рядом он ее и поместил. Прихожане указывали
Владимиру Валентиновичу: "Может, ты и не икону повесил, а доску?"
Действительно, дать гарантию он не мог, поэтому стал прикрывать полотенцем. Но
вскоре все заметили, что икона становится все светлее. Сейчас образ Серафима
Саровского виден очень хорошо.
Сиземские колокола
Впервые звон 13 колоколов раздался над
селом Сизьма в 1873 году. В летописях сохранился такой факт: самый большой
колокол на звоннице храма весом в 102 пуда был куплен в 1879 году. В 1894 году
он дал трещину, и купец Дмитрий Веселовский купил новый колокол в 110 пудов
(остаток этого 110-пудового колокола сегодня можно увидеть в Музее истории
Сизьмы).
В 1939 году колокола замолчали на долгие
десятилетия: вплоть до Троицы 26 мая 1996 года. Сегодня на звоннице церкви 8
колоколов, два из них привезены из Череповецкого района и подарены храму. Каждую субботу четверо мальчиков и их преподаватель Владимир Егоров
(которого научили звонам монахи из Сергиевой Лавры, а также работники музея
знаменитой звонницы Ростовского Кремля) поднимаются по узенькой темной лестнице
на колокольню церкви Николая Чудотворца. Именно там, на высоте
пятиэтажного дома, проходят занятия в кружке звонарей.
В кружке звонарей прошли обучение более
30 ребят. Многие их них учатся или работают за пределами Сизьмы, но, приезжая
домой, с удовольствием забираются на колокольню. Они могут сыграть благовест,
праздничный звон, воскресный звон, перебор, перезвон. Самый любимый –
праздничный звон. Он самый торжественный и веселый. У каждого сиземского
звонаря после исполнения звона настроение всегда улучшается и на душе делается
легко. Новым ученикам еще предстоит разучить встречный, погребальный,
пасхальный, свадебный трезвон, великопостный звоны.
Чтобы колокольная мелодия легче
запоминалась, есть свои секреты и маленькие хитрости. К примеру, такая
присказка для воскресного звона: звон задает большой колокол: «В магазине есть
треска, почем треска, почем треска?»
Колокола-подзвонки подхватывают: «Две копейки с половиной, две копейки с
половиной». Этой присказке уже сотни лет, веками помогала она звонарям.
Святой источник Пантелеймона Исцелителя
в деревне Починок
Почитание источника в качестве святого
связано с иконой Пантелеймона Исцелителя, написанной в Греции в Пантелеймонове
монастыре на Афоне.
Каким образом икона попала в Вологду,
неизвестно, только помнят старожилы малой Сизьмы из рассказов своих предков,
что образ несли на руках во время крестного хода из Вологды в церковь деревни
Соловарка. И сколько на пути было селений, в каждом из них служили иконе
молебны да акафист читали.
Когда икону проносили по деревням,
сильно ломало порченых и бесноватых. Они плевались и
не по-человечески кричали, что Пантелеймон их жжет. С большим усилием их
подводили к образу, они же сопротивлялись, отталкивались руками и ногами, но,
прикладываясь к иконе, тут же исцелялись.
Когда крестный ход подошел к деревне
Починок, большинство ее жителей болели поветрием и не могли встать с лож своих
(поветрие – болезнь, которая разносилась по ветру).
По их просьбе возле деревни у источника,
бьющего из земли, был отслужен водосвятный молебен, и сама икона была омыта из
него ключевой водой. Немощные люди, окачиваясь этой водой, выздоравливали.
Жители деревни Починок дали обет, что
они каждый год 9 августа, в день памяти Пантелеймона Исцелителя, с его иконою
будут совершать крестный ход из Мало-Сиземской церкви и служить молебны сначала
посреди деревни, а затем на источнике в память о случившихся исцелениях с
надеждой на заступничество.
Этот обряд был нарушен в связи с
закрытием Богородицкой церкви.
В наши дни родник-источник благоустроен.
Он является одним из самых почитаемых святых мест для тысяч паломников.
Часовня Ксении Петербургской
в деревне Соловарка
Традицию оставлять в часовне Ксении
Петербургской записочки с самыми разными просьбами паломники привнесли из
Санкт-Петербурга. Там, в часовне, где под спудом находятся честные мощи Ксении
Петербургской, люди также оставляют святой свои просьбы о помощи и поддержке.
Почему часовня на сиземской земле
посвящена именно Ксении Блаженной? Владимир Егоров отвечает так:
– В годы войны в наших местах жило много
эвакуированных ленинградцев, они и принесли почитание этой святой. Главное,
когда к ней обращались люди, она всегда помогала.
Сегодня по числу паломников в области
она занимает одно из первых мест. Вся часовенка утыкана записками просящих, а
внутреннее убранство говорит о том, скольким она помогла, так как всё, что в
часовне есть – это пожертвования благодарных людей.
Истории здесь рассказывают самые
невероятные. О них можно узнать из тетради в которой
люди оставляют записи о полученных благодеяниях.
Ксения жила более 200 лет назад. Девушка
вышла замуж за певчего придворного хора Андрея Федоровича. Но в 26 лет она
овдовела. Муж умер внезапно, во время танца на балу. А в старину считалось, что
умереть по-христиански – это когда к умирающему
приходит священник, соборует его, исповедывает, причащает. После этого человек
отдает душу Господу Богу. Однако муж Ксении умер без приготовления, и тогда
26-летняя вдова решила всю свою жизнь посвятить Богу.
Ради спасения души мужа она принесла в
жертву самое ценное, что есть у человека – свой разум, рассудок. Своего желания
казаться безумной Ксения достигла в день похорон мужа. Когда его тело понесли
на кладбище, она надела на себя его картуз, камзол и в таком странном мужском
одеянии пошла провожать гроб супруга. На могилке она
не плакала, не убивалась, а наоборот, утешала всех,
уверяя, что умерла Ксения, а не Андрей Федорович. Из дома Ксения распродала все
вещи, мебель и деньги снесла в церковь, а дом отдала нищим. Родственники
собирали медицинскую комиссию для ее обследования, желая доказать, что она в
меру своего душевного расстройства не может распоряжаться имуществом, но
результаты были однозначны – Ксения здорова.
После этого в этакой
странной одежде с иносказательными речами она бродила по городу, а на ночь
уходила в поле и молилась. Когда на Смоленском кладбище стали строить церковь,
где был похоронен ее муж, строители вдруг заметили, что кто-то доставляет им
наверх кирпичи. Решили узнать, кто это делает, поставили сторожа, и он
обнаружил, как Ксения по шатким лесам на козюлях всю
ночь одна носит эти кирпичи.
И вот Господь Бог за ее незлобие,
милость, великодушие, кротость, почтение и уважение наделил ее даром
прозорливости и исцеления. Люди ее стали встречать радушно, зазывать и угощать.
Считалось, что если Ксения возьмет угощение, то в дом придет удача.
Предсказывала она тогда не только людям простым, но и правителям того времени.
А сегодня она помогает простым смертным, в бедах и горестях.
Церковь Рождества Богородицы
в деревне Соловарка
(Мало-Сиземская церковь)
С 15 века на погосте находилось две
церкви. Когда в 19 веке решили строить каменную церковь, то священник
настаивал, чтобы построить храм в деревне Артемьево, поскольку это была самая
высокая точка в округе.
Но сизьмичам в Артемьево ходить не
хотелось, и поэтому они обратились с мольбой к Пресвятой Богородице, чтобы она
сама указала место под строительство церкви.
И вот в один из воскресных дней, когда
люди шли в церковь на службу, то увидели на рябине знак Божий – икону Пресвятой
Богородицы. Рядом с рябиной и построили каменную церковь.
Теплая зимняя церковь была построена в
1868 году и освящена в том же году 20 ноября в честь Зачатия
Иоанна Предтечи.
Холодная летняя церковь построена в 1875
году и освящена 22 октября 1877 года в честь Рождества Пресвятой Богородицы.
Чтимым образом в храме была явленная икона
Пресвятой Богородицы.
Церковь была закрыта в 1929 году в числе
первых в Вологодской губернии. В ней была организована кустарная мастерская по
изготовлению дровень, саней, телег.
В 1960 году из-за неосторожного
обращения с огнем в церкви произошел пожар, и здание полностью сгорело.
Святой колодец Великомученика Георгия
Победоносца
в деревне Соловарка
В летописных источниках Святой колодец
впервые упоминается в 1678 году.
Предание о нем гласит, что в деревне
Кузьминское жил неходячий юноша из рода Губиных. Когда ему исполнилось 18 лет,
он дал Богу обет, что пешком сходит на поклонение святыням в Соловецкий
монастырь, а Господь ниспошлет ему полное здравие. И вот ночью ему снится сон,
что ангел Божий явился и сказал: “Пусть снесут тебя на носилках под гору за
храм Божий, захвати с собой заступ (лопату) и вырой ямку, в ней появится вода.
Этою водою умойся и получишь исцеление”. Рано утром юноша поведал свой сон
отцу. Тот сходил за мужиками и, усадив юношу на носилки, понесли его в деревню
Соловарка к храму Божьему. Исполнив все, что было сказано во сне, он сразу
получил исцеление по неизреченной милости Божьей.
И свершилось это 23 апреля по старому
стилю (6 мая по новому стилю) в день памяти Великомученика
Георгия Победоносца. Поэтому и святой колодец именуют Георгиевским
или Егорьевским в просторечии.
В конце 20 века над колодцем была
возведена деревянная часовня. После закрытия Богородицкой церкви в деревне
Соловарка в 1929 году часовня была разобрана и сам колодец неоднократно
засыпали землей.
Но вода все равно протекала наружу, и
люди брали ее для исцеления от недугов. В начале 70-х годов в Егорьев день у
церкви стояли два милиционера, которые не пускали людей на святой колодец за
водой и отправляли их по домам, но народ все равно шел, несмотря ни на что.
В 2000 году святой Георгиевский колодец
был реконструирован и над ним возведена на двух столбах двускатная сень.
Уникальная коллекция старинных
полотенец в Музее льна
В старину каждое полотенце что-то
обозначало. И рождавшегося младенца принимали на полотенце, и гроб в могилу
тоже опускали на полотенцах.
Праздничные
наспичники. Раньше в деревенских избах стены не оклеивали, полы
не красили. Чтобы на праздник как-то придать избе праздничный вид, хозяева
украшали её с помощью красивых расшитых белых полотенец. Например, на одном из
старинных сиземских полотенец вышиты листья конопли. А вешали эти наспичники на
спицы – деревянные стержни-гвозди,
вколоченные в верхней части стен.
Иконный плат. Таким полотенцем покрывали, украшали икону, стоявшую
на божнице в красном углу.
Полотенца-набойки. Набойка от вышивки отличается тем, что рисунок не
вышивался, а набивался с помощью набивных досок – специальных деревянных
дощечек (примерно 20 на 20 см), которые назывались манеры. На них вырезался незатейливый манерный рисунок-узор, например, “дороги” (полосы), “цветок”,
петушки и др. Доски-манеры заливали несмываемой краской и накладывали на холст.
Получался несмываемый манерный узор-набойка. На одном
из старинных сиземских полотенец-набоек сделана надпись: «Каго люблю. Таму
дарю. Люби миня. Как я тибя».
Зажнивное полотенце. Когда заканчивалась уборка зерновых, последний сноп
приносили с поля в дом. Его ставили в красный
угол, обвязывали таким полотенцем, чтобы год для семьи прошел благополучно и
сытно. На полотенце были вышиты колосья, поднимающиеся вверх.
Поминальное полотенце. Когда приходили с похорон с кладбища, гостям
предлагали помыть руки и вытереть таким полотенцем. Изображались кресты с павами; кони, возносящие душу человека
на небеса.
Встречальное полотенце. Это полотенце, на которое ставили хлеб-соль
(каравай) и встречали дорогих гостей.
Плакальное полотенце. Когда выдавали замуж, девушка перед свадьбой
плакала, прощалась с подругами, и на этот случай было вышито специальное
полотенце.
Свадебный утиральник. Когда девушка уже была сосватана, устраивался
свадебный пир, на котором девушка прощалась со своими родителями, собираясь
уходить в чужой дом, и плакала в такое полотенце.
Сидельное полотенце. Во время свадебного пира все сидели на скамейках, и
никогда молодых не садились на голую скамейку. Обычно на скамейку ложили шубу
густым мехом кверху, а поверх меха шубы стелили такое полотенце. Невеста
спрашивала у родителей: «Матушка, батюшка, отчего Вы мохнаты?» А матушка
говорила: «Оттого мы мохнаты, чтобы Вы жили богато». На старинном сиземском
полотенце вышиты барсы.
Свадебный
взголовник. Это полотенце во время свадебного пира служило
своеобразным оберегом для молодых. Когда их садили в
красный угол за стол, над их головами висело такое полотенце – оберег от
дурного глаза (от дурного взгляда), от плохих людей.
Подножное полотенце. Когда молодые шли в церковь венчаться, им под ноги
ложили такое полотенце, на котором было изображено древо жизни как намек на продолжение рода человеческого.
Дружкин плат. Сейчас в свадьбе участвуют тамада и свидетель, а
раньше был дружка. Приезжая в дом за
невестой, чтобы увезти её на свадьбу, он первым делом нахваливал
жениха и его друзей. Чтобы отличить, дружку обвязывали очень длинным
полотенцем. Оно перебрасывалось через плечо, а завязанные концы его могли даже
волочиться по земле. На старинном сиземском полотенце вышиты лебеди.
Братынное полотенце. На него во время пира ставили заздравную чашу-братыню (братину), из которой всех угощали. Обходя гостей, пели: «Чарочка
маленькая серебряная, на золотом блюдце поставленная. Кому чару пить, тому
здраву быть. Свет, Николаю Алексеевичу. Чару выпивай, нас не забывай. То не
лес, не трава к земле клонится. На здоровьице». Так
пели каждому, чтобы каждый отпивал.
Свадебный взрушник. Когда
шла свадьба, руки молодых крепко связывали таким полотенцем, чтоб сидели они
как можно ближе, плотнее друг к другу. Делалось это с тем смыслом, чтобы люди
всю жизнь прожили вместе и никогда не разлучались.
Величальное полотенце. На этом полотенце встречали (величали) дорогих
гостей, держали величальную чашу. На одном из старинных сиземских полотенец
вышит двуглавый орел.
Утиральное полотенце (утиральник). Им вытирали (утирали) лицо.
Рукотерники (рукотерки). Ими вытирали руки. По виду и украшению рукотерник
намного проще утиральника.
Христовские скатерти. Такие скатерти хозяйка доставала из сундука и
стелила на столы только на Пасху. В другое время она их никогда не доставала.
Сиземские пироги
Одних названий сиземских пирогов
перечислить трудно: намятыши, рогульки, соченики, пряженики, моченики.
Вот как, к примеру, пеклись фролки,
которые готовились на Фролов день. Пресное тесто
раскатывали в жгут. Нарезались маленькие лепешечки и в кипяток. Готовые фролки выкладывали в миску с молоком и хлебали
ложками.
Пряжениками назывался "быстрый" хлеб, когда хозяину,
собиравшемуся на работу, некогда было ждать, когда будут готовы хлеба из печи.
Хозяйка выкладывала ходелое тесто на сковороду и ставила перед печью.
Получалась лепешка.
Кислушки пекли из кислого теста.
А рогульки готовили так: картошку
наминали, добавляли мучку, яичко. Раскатывали лепешечки и сверху на нее
выкладывали капусту или пшено.
Так же готовились и соченики, но
только лепешечку сворачивали пополам.
На соде делали крендельки.
А чтобы напечь сушек, как
покупных, хозяйки знали секрет: если перед выпечкой опустить сушку в кипяток,
то будет она блестеть.
Для свадьбы пекли пряник, который назывался "разгоня":
крохотными пряничками обносили гостей, и все понимали намек, что праздник окончен,
а гостям пора расходиться.
Сиземские щи (ШТи)
“Щи да каша – пища наша” – эта
стародавняя поговорка известна всем на Руси. А жители села Сизьма Вологодской
области скажут так: "Шти да каша – ежа наша". С прошлых веков у
сизьмичей сохранились и присказки: если соседи парят шти, то им надо пожелать:
«Варя кисло», чтобы закисали лучше. А если готовят капусту пареную, то
обязательно сосед соседу скажет: «Варя с медом», чтобы слаще она была. С давних
пор по осени приглашение в гости, особенно для ребятишек,
звучит так: "На коченье-то приходите!" И для каждого сизьмича – от мала до велика – было понятно, что приглашают их отведать
вкусных пареных капустных кочерыжек.
В самом деле, для этого края капуста
была обычной, чуть ли не каждодневной едой здешних крестьян. Запасали её в
огромных кадушках – “щанах”, чтобы хватало до нового урожая, а сам процесс
приготовления пареных "штей" был для всех жителей села делом
крайне важным и весьма ответственным.
Дня за два до 6 октября – Зачатия Иоанна Предтечи, а по сиземски Зачетья – хозяйки начинали
готовить закваску: ржаную муку разводили в теплой воде и клали туда же
ржаную корочку, чтобы лучше закисало.
Огромный чугунный котел на 20-30 вёдер,
который круглогодично "проживал" вверх дном под открытым небом в
каком-нибудь закутке деревенской усадьбы, устанавливался на козлах прямо
посреди улицы. Каждая семья парила "шти" для себя, но котел был общий
и кочевал он с одного конца деревни на другой. Вы спросите, а почему
"шти" надо было парить? Ответ простой – кипящая вода забирала из
капустных листьев всю горечь.
Вот котел наполнен водой, под ним
разведен костер – "пажок". В кипящую воду хозяйка кладет зеленые
капустные листья и целые рыхлые кочаны, разрезанные пополам и без кочерыжки.
Специальной деревянной лопатой – "штяной" – капусту в котле уминают.
Как только вода снова начинает кипеть белым ключом, листья и располовиненные
кочаны перелопачивают, чтобы упрели они равномерно. Тут главное не пропустить
момент, когда капустное варево посереет – самое время его доставать из котла.
Перекладывают пропаренные капустные
листья и кочаны огромным деревянным ковшом в трёхведерный еловый ушат. На
специальном коромысле под названием "клеч" два мужика уносят ушат в
подвал, где сливают горячее капустное варево в огромную деревянную кадушку,
которая зовется “штян” (чан). Его приготовили заранее так: сначала тщательно
вымыли, а потом залили крутым кипятком с вересковыми ветками, а чтобы вода
дольше не остывала, набросали в штан раскаленных в печи камней и хорошо укутали
тканиной. После такой бани в распаренном штяне нет ни
одной щелочки.
Первый ушат с пропаренными капустными
листьями и кочанами опрокинут в штян. На ведро "штей" – черпак
закваски. И так доверху. Если любит хозяйка "шти" покислей,
то закваску сделает поядрёнее и плеснет ее в ушат побольше. Такие кислые
"шти" и хранятся лучше. Но тут главное – не переборщить,
то есть не перекислить.
Как штан наполнился, его закрывают
тканиной, чтобы горячие "шти" дольше не остывали да лучше упревали. А
уж дальше дело хозяек: два дня они должны постоянно приглядывать
за “штями”, протыкая их длинными пестами, чтобы газ выходил. Это все понятно.
Непонятно другое,
как два мужика с трехведерным ушатом на “клече” могли спуститься в погреб? Да
очень просто! Не такие, как нынче, избы в деревнях были!
В подпол прямо с улицы вела дверь, а то и целые ворота, куда спокойно проходила
лошадь!
Итак, стоит кадка в подполе дня два –
закисает. А на третий – "шти" готовы. Но и тут своя хитрость-мудрость
есть. Если осень теплая, то шти могут перекиснуть. Бывалые хозяйки клали на них
гнет и рассол (по-сиземски "жир") до заморозков не счерпывали.
Приготовить пареные "шти"
– это первая половина дела. Вторая – состряпать из них
обычную сытную и простую крестьянскую еду. У каждой сиземской хозяйки было
деревянное корытце, где мелко рубили "шти". Потом это зеленое крошево
– в чугун с бараниной. Именно с бараниной готовились в старину сиземские
"шти". Вот и весь рецепт! "Шти", баранина, вода, соль по
вкусу. Да еще плюс русская печь, которая и кашу из топора сделает объедением.
Особенно хороши "шти" на второй день, когда настоятся.
Потом в Сизьме мода появилась
есть "шти" с картошкой. Но и здесь есть своё правило –
картошку варят целиком, а потом её в тарелках разминают. Либо вообще едят с холодной
вареной картошкой вприкуску вместо хлеба.
Сколько столетий прошло с тех пор, когда
впервые сиземские крестьяне на Зачатье стали парить "шти" прямо на
улицах села? Кто знает? Сами они на этот вопрос отвечают задумчиво:
– Дак всегда
так было...
И сегодня сизьмичи шти парят. Правда, не
в тех количествах, что раньше – нет уж тех больших крестьянских семей, к тому
же, и в сельском магазине много продуктов повкуснее.
Но и сегодня у каждой хорошей хозяйки на зиму штан пареных
"штей" припасен.
Пареные "шти" – это первое
капустное блюдо. После их приготовления хозяйки принимались за белые
"шти". Хорошие плотные кочаны разрезали или пополам, или на
четвертинки, оставляя кочерыжку. И снова грели огромный котел, доводя воду до
кипения. Варили белые "шти" дольше зеленых: пока кочерыжка не
начинала отваливаться. Дальше всё так же, как и с зелеными "штями":
на ведро капусты – черпак закваски. Также кадушку с горячей капустой потеплей укутывают, чтобы подольше пропарилась и лучше
закисла.
"Белую капусту" можно сразу на
стол подавать с горячей картошкой – царская еда! А еще более изысканным
угощением считалось такое: кислая "белая капуста" с добавленными в
нее промытыми в реке, сваренными и мелко нарубленными бараньими кишками.
– До чего вкусно! – вспоминают старожилы.
– Лучше и не придумаешь!
Для нынешних хозяек, которые захотят
приготовить капусту по старинным сиземским рецептам, есть несколько советов.
Первый: раньше в капусту соль не клали, а подсаливали её только при подаче на
стол. И ещё: "белая капуста" вкусна до тех пор, пока не перестынет.
По публикации Е. Маровой
Сиземское деревенское пиво
Жители села Сизьма и по сей день варят настоящее домашнее пиво, которое было угощением
на каждом русском празднике испокон веков.
Хранительница старинной технологии – Александра
Никандровна Баранова. Многие череповчане с большой охотой хлебнули её пивка на выставке "Пиво от Екатерины и до наших
дней", что проходила в Череповецком краеведческом музее. А Сиземский музей
собрал уникальную коллекцию старинного "оборудования" для домашнего
пивоварения, подобной которой нет, наверное, ни в одном другом районе области.
Прабабушкины корчаги до сих пор используются в быту. Сама пивоварка рассказала и
показала весь процесс. Итак, берем широкое и мелкое деревянное корытце
("коробуша" или "рощаница"). Насыпаем в неё зерна ржи.
Смачиваем семена водой и ждем, когда они прорастут и сцепятся ростками,
как ковер. Вот тогда надо этот "ковер" тщательно разорвать. Так
готовится солод. Затем его засыпают в горшок, закрывают крышкой и ставят
в истопленную русскую печь почти на сутки – томиться. А потом солод кладут на
противни и снова в печь – сушиться. Вот тут-то уж и запах пивной появляется.
Готовый солод – это потемневшие от обработки семена ржи, хрустящие и
сладковатые на вкус.
Высушенный солод засыпается в корчагу и заливается холодной водой.
Целую ночь стоит, набухает. Утром его заливают уже кипятком и ставят в печь
вариться часов на восемь. Потом содержимое корчаги процеживается. Так
получается сусло.
В него кладется сахарный песок.
На ведро сусла – две литровые банки. И еще 200 граммов дрожжей. Если
хорошо ходит, то пена появляется. Сразу видно.
Так получается пенистый напиток цвета
кофе, который и в голову может ударить прилично. Это и есть сиземское пиво.
Хотите градус напитка понизить – разбавьте его суслом. Вот примерно так варится
пиво.
Вроде, всё просто, но у сиземских
пивоварок есть свои секреты, которые они никому не раскрывают.
Рожь брали после первого обмолота –
самую лучшую. Зерно замачивали в деревянном ведре, где в теплой избе оно мокло
часов двенадцать. Потом его высыпали в короб
слоем сантиметров десять для проращивания. Дня через два зерна
проростками переплетались и их разрывали. Так получался солод. Затем его
томили. До революции в Сизьме пересыпали солод в мешок и клали томиться на
русскую печку, закрывая шубами, и сверху прижимая гнётом. А уже после революции
сиземские крестьянки томили солод в глиняном горшке в печи: ставили с утра в
средний жар и вечером уже вынимали. На противнях опять же
в печи его сушили. Потом на жерновах, которые назывались ручники или крупеники,
его мололи. Через решето просеивали. Мелочь шла на пряники и на
"тесто". А более крупные кусочки зерна – дробина – закладывались в корчагу специальным способом. Суть его
была в том, чтобы напротив дырочки-слива,
что была чуть повыше донышка корчаги, поместить снопик-фильтр, да так, чтобы он
не всплывал. Далее закладывали две пригоршни (обычная сиземская мера) солода и
заливали кипятком. Корчагу, закрытую
крышкой, ставили в заметенную печь, то есть только-только протопленную. Вечером
её вынимали, приставляли к дырочке-сливу
специальный жёлоб, доставали лучинку-затычку, и сусло стекало в ушат или ведро. Уже там в
него клали дрожжи и хмель. Так получалось крепкое пиво для мужчин, а пиво для
угощения молодежи и женщин варили без хмеля и называли дрожженик.
Выходившее пиво заливалось в специальные
пивные бочки, стянутые множеством обручей, чтобы не лопнули. В них
оно и хранилось. А на стол подавалось в лагунчиках, похожих
на большие деревянные чайники с носиком из цельного сучка. В поздние времена
пиво из лагунчика наливалось в чашки или стаканы, а во времена старинные – в “братыню”
(братину). Её подносили всем гостям, которые, отведав пива из братыни,
братались. А на свадьбах пиво подавалось либо в медной ендове, либо в скобкаре
– деревянной (выскобленной) большой чаше с конской головой, утиным хвостом,
похожей на древнюю ладью. Как Солнце-красное обходит Землю-матушку, так и заздравная чаша-скобкарь обходила всех гостей за столом.
Такой вот был красивый обычай, сохранившийся еще с древнейших времен у наших
предков, которые и работали на заглядение, и праздники справляли всем на диво.
По публикации Е. Маровой
Рецепт
приготовления
Сиземского
пива
Рожь всегда брали из-под первого
обмолота (самую лучшую). Рожь обмолотят, затем провеют, чтобы не было
какого-либо сора. Зерно для пива вначале замачивают на сутки в воде комнатной
температуры. Воду сливают, а рожь рассыпают в короб (такую рожь называют
рощаница). Сверху намочат, расшевелят, разровняют и ставят в тёплое место на 4
– 7 дней для прорастания (пока не появятся корешки). В течение всех этих
дней, пока зерно не прорастёт, его необходимо смачивать и перешевеливать.
Когда зерно проросло,
его расшевеливают и кладут в горшок-корчагу, немного смачивают водой, закрывают
крышкой и ставят в заметённую печь для томления, затем для сушки, пока не
высохнет (через 3 – 4 часа зерно необходимо шевелить, чтобы оно просохло
равномерно). Когда зерно высохнет,
его мелют на жерновах-рушниках.
Затем “направляют” корчагу: в дырку
корчаги вставляется деревянный гвоздь, на него из соломы (ржи или гороха)
делается кольцо для того, чтобы сусло лучше текло. Затем делается снопик.
Берётся горсть соломы, низ её обрезают, чтобы было примерно 30 – 35 см,
завязывают снопик в верхней части и ставят на дно корчаги (сноп – своеобразный
фильтр, отделяющий сусло от гущи). На нижний конец снопа кладут камень для
того, чтобы сноп не поднимался вверх, другой конец прислоняют к стенке корчаги,
на которой есть дырка для течи сусла. Сверху над снопом для большего укрепления
(чтобы сноп не поднимался) вставляется горизонтальная лучинка.
Томлёное зерно кладут в корчагу поверх
снопа и заливают вначале холодной водой, а затем доливают сверху крутым
кипятком, закрывают крышкой и ставят в заметённую поостывшую печь до вечера.
Вечером корчагу выставляют из печи, ставят на жёлоб, по которому течёт сусло,
вынимают деревянный гвоздь и сусло из корчаги
сцеживают в ведро.
Чтобы пиво было сильно крепкое, в горячее
сусло кладут хмель (хмель влияет на вкус пива, окраску и аромат), а когда
остынет – дрожжи и песок. Чтобы пиво было не забористое,
хмель не кладут, только дрожжи и песок. Такое пиво называется «дрожженик».
. . .
Из перемолотого на жерновах солода готовили
еще одно настоящее старинное сиземское блюдо под названием "тесто"
или "каша". Подавали его на десерт, а готовили так. Надо взять
рожь, которая готова для того, чтобы варить пивное сусло, то есть сначала
пророщена, потом в печке протомлена и просушена. Иначе говоря, солод. Его
мололи в муку и засыпали в маленький
горшочек-кашничек. Заливали водой и ставили в печку. Готовое блюдо, которое и
называлось тесто, было похоже на кисель. Его вытряхивали из кашничка в
большое блюдо, перемешивали с моченой брусникой и подавали на стол как
угощение.
Сизьма – родина Емели
Родина сказочного Емели – Сизьма.
Да, да! Именно в сиземских краях
находится глубокое и чудесное Щучье озеро. Есть достоверные сведения,
что собиратели народного фольклора впервые сказку о
Емеле записали именно здесь. Помните ее?
Был младшенький крестьянский сын большим
лентяем. Братья его работящие и путевые, женились,
вели свое хозяйство, а Емелюшка все на печи лежал. И вот однажды братья уехали,
а золовки послали Емелю по воду на Щучье озеро. Вода здесь и по сей день чистая
и хорошая.
Емеля, значит, стал воду-то черпать
ведром и случайно поймал щуку. Ту самую, волшебную. Может, и сегодня она в
глубинах озера скрывается, но это точно неизвестно.
Зато с уверенностью можно сказать, что
до сих пор цело Емелино ведро –
оно прекрасно сохранилось в одном из Сиземских музеев, несмотря на две сотни
лет.
Как и полагается, взмолилась щука
человеческим голосом: «Отпусти меня, Емелюшка!» Парень ее и послушался. А за
это щука наделила его чудесным даром: всё по его хотению-велению исполняется.
Еще бабушки сиземских бабушек
рассказывали, как со Щучьего озера через деревни Поздеево и Копылово шли ведра
сами домой. Видывали они, и как дровни сами ехали без лошади.
Посватался сиземский Емеля к
"чаревне" – дочери царя – девушке красивой и веселой. Тот не хотел
отдавать дочь за простого мужика и велел Емеле построить "хрустальный
терем". Что при помощи щучьего дара и было сделано. И стал Емеля с "чаревной"
в том тереме жить да поживать весело и богато.
Емелин терем (не хрустальный, конечно, а
срубленный по всем традициям русского деревянного зодчества) в Сизьме построен.
И печка в нем есть, и самый настоящий Емеля.
Программа «Святыни села Сизьма»
Как
проехать к часовне Ксении. Сизьма: карта,
схема проезда к дер. Соловарка, св. источнику